Я очень долго думала, стоит ли мне вообще писать о нём хоть что-нибудь. Не будет ли это порчей на живое существо. Чем-то, чем я могу осквернить незнакомо-знакомого. Но я не хочу потерять то, что я думаю. То, что я поняла, когда стало слишком поздно.
не стоитВсю книгу я думала о Слепом не то, чтобы плохо. Но явно не хорошо. Мне казалось он эгоистичен, бессмысленно негативен к окружающему миру. Даже безумен. Я поняла, ПОЧЕМУ только потом. Когда задумалась о том, почему он слепой. Почему он не может полюбить мир Сфинкса, но может полюбить Сфинкса. В своём мире он зряч. Он знает всё о Лесе. И Лес не позволит ему никогда увидеть мир там, снаружи. Мир, который выкинул за свои пределы калеку. Такого же, как все в книге, калеку. Нежильца. Но чтобы любить Сфинкса нужно лишь слышать его. Слышать без слов, чувствовать его движения, понимать. Поэтому Слепой был готов перевести Сфинкса полностью. Поэтому Сфинкс отказался. Слепому нужен кто-то, кто будет его проводником в реальность, в то время как он будет оставаться проводником в Лес.
Каждый персонаж - символ. Даже сам Дом - символ. Как там сказала вика, замкнутый социум. Переносится на модель более понятной альтернативной изнанки мира. Несмотря на всю сложность книги и непонятность её строения - мистика в ней для облегчения понимания, что люди, создавшие свою личную группу не смогут нормально жить в обществе, а следовательно, замкнуться, "исчезнут" или "уснут" для всех остальных.
Каждый из них отпечатался в моём сознании, их слепки на моей душе. И я думала, что этот торчащий из груди расписаный коридор, давящий и мешающий дышать, никогда не сможет влезть внутрь. Я до сих пор чувствую, что Дом не со мной. Что Дом ещё не принял меня. И не примет, пока я не пойму все его ипостаси и всю его многозначность. Пока я не приму, что он может существовать для меня и не может для других. И всё же, с каждым новым мгновением я понимаю, что он всё глубже и чётче внутри. И я никому не скажу.
После рассказа о Доме, о физических калеках тоже чувствуешь себя ущербным. Как будто оторвали от тебя огромный кусок и кинули на съедение собакам, сидящим возле тебя. Жестоко и беспощадно, не оставляя выбора. Как не было этого выбора у Русалки.
Среди них всех нет ни одного героя, о котором я могла бы сказать: "О, это я". Каждый из них - чужой мне. Но я вижу каждого и понимаю их так, как поняла бы настоящих, живых людей. Изучая, без слов. И всё же, пока я читала, мне приходилось проникать в их мысли и чувства, становиться ими. Как я делаю это всегда и в настоящем мире.
Я не хочу забыть. Я хочу сохранить это ощущение. Поэтому я постараюсь никогда не перечитывать, чтобы сохранить в себе дыхание Дома и всех его обитателей.