Господи == Я это пишу

[crapsome]

В итоге всё же драббл. И даже с Ичиго и Зангецу. Да, я больной на всю голову человек. И хоть это не моё ОТП мне всё равно нравится, когда вот так как ниже. Когда тихо и самоотверженно. Это идеальная концентрация человеческого самолюбия в крови )

Автор: Crap Some *
Бета: -
Название: Пепел
Дисклеймер: От прав на героев отказываюсь
Предупреждение: -
Рейтинг: G
Пейринг: - хотя намёком Зангецу/Ичиго
Персонажи: Тенса Зангецу, Пустой, Ичиго
Жанр: ангст
Размер: драббл
Размещение: запрещено
От автора: Картиночки и двадцатиградусный мороз тоже умеют быть убедительными :З
Написано вот на это (чудесный автор ТТ)

Пепел (695 слов)

На повёрнутые на девяносто градусов дома падал снег. Крупные хлопья устилали стёкла, хрустели под невесомыми ногами. Из несуществующего рта вырывался пар.
-Перестань на него смотреть, он не очнётся.
Пустой сидел на выступе балкона, следя глазами за неменяющимся лицом мальчишки, сидящего напротив. Глаза его были прикованы к спокойному, умиротворённому лицу рыжего бедствия, запершего их в этом чёртовом мире, где теперь вместо дождя шёл снег. Бесконечный, он сыпался из тяжёлых светло-серых грязных туч. Ему, пустому, не раз казалось, что однажды их засыплет с головой. Что вот этого рыжего полудурка накроет мягкое снежное одеяло. Да и сам пустой, казалось, уже не раз примерзал к ледяным стёклам. Вот только снег неизвестно куда девался. То ли таял, то ли просто исчезал. И если бы не стужа, пустой заключил бы, что это не снег, а пепел.
-Отстань.
Мальчишка качнул головой, откидывая упавшую на глаза прядь. Он смотрел вот так, не отрываясь, уже почти полтора года. Что для них здесь, где нет времени, где уснувшая сила Куросаки Ичиго навсегда останется молодой, год или два. Пустой был уверен – если этот чёртов мальчишка ничего не сделает, то Тенса Зангецу так и останется сидеть: припорошенный снегом, с чёрными, треплющимися на ветру волосами. Глубокими, грустными глазами побитой собаки. Пустой ненавидел Куросаки Ичиго. За то, что он их оставил.
-Перестань, кому говорю. Он не возьмёт больше в руки меч.
Пустой досадливо сморщился: от собственных слов стало больно там, где нет сердца. Спрыгнул с выступа, подошёл к Зангецу. Тронул за плечо. Получил удар в живот, по-прежнему сильный. Но предупреждающий. А взгляда так и не поднял. Смотрит.
-Он очнётся. Я знаю.
Непоколебимая уверенность дёрнула за какую-то леску внутри. Так было каждый раз, когда Тенса безаппеляционно заявлял, что Ичиго однажды откроет глаза. А пустой не верил. Хотя… На то он и пустой.
-Даже если очнётся. Ты думаешь, позовёт?
Тенса Зангецу даже сморгнул. Этот вопрос не входил в их обычные препирательства. Но пустой даже не почувствовал – увидел, как лицо Зангецу становится ровнее, а в уголках губ назревает улыбка. Тонкая, невесомая. Как этот снег. Этот пепел.
-Позовёт. Не сможет не позвать.
Тенса даже головой кивнул, словно утверждаясь в своих словах. Хотя он, похоже, и без этого ни на секунду в них не сомневался.
-Но мы же не дадим ему силы?
Вопрос был скорее риторическим. Ведь оба знали ответ. Однако вся капризность духовного меча была у него, у пустого. А если возьмёт верх он, то и правда – не дадут.
-Дадим, - качает головой Зангецу. У него бледная матовая кожа, а тонкие пальцы теребят рукава. Но он спокоен, умиротворён. Решителен. – Не можем не дать.
Пустой почти взвился, почти по-прежнему сорвался. Но запала не хватило. Его припорошил лёгкий снег.
-Он ведь опять сделает нам больно. Защитит не себя, а других. И чёрт знает, может в следующий раз с этого проклятого неба пойдёт не снег, а пепел.
Он, наконец, озвучил мысли вслух. На что получил только спокойную улыбку. Но не взгляд. Тенса Зангецу перестал мучить рукава и протянул пустому руку.
-Мы – это он. Он сделает больно себе. Но каждый раз будет просить прощения. У нас. Думая, что просит у кого-то. А на деле, сам залечит свои раны. Мы ему в этом поможем. Поэтому пока иди сюда. Я знаю, он скоро очнётся.
Пустой не противится. Всё же в этом споре победил Зангецу, как воплощение чистых стремлений этого чёртового Куросаки. Пустой подходит и берёт узкую мальчишескую ладонь. Чувствует, как сталь звенит во всём теле – ведь клинок снова цел. Но думает и двигается за них двоих сейчас Зангецу. Впервые за полтора года встаёт со своего места, отряхивает плечи от снега, трясёт головой. Откинув пряди назад, делает неуверенный шаг. Снег скрипит под ласковыми прикосновениями невесомых ног, которые не оставляют даже следов. Их Король сидит, прислонившись к выступу между этажами. Спит. Зангецу опускается рядом и приваливается к его груди, ощущая тепло. Замёрзшие руки находят чужие, с погрубевшей мозолистой кожей. С длинными тонкими пальцами и горячими ладонями даже здесь, в вечной зиме. Тенса укладывает руки Короля вокруг своей талии, чуть сжимает ладонь.
-Когда он очнётся, то пусть меч будет в его руках. Я знаю, он будет нужен ему. Я знаю…
Голос его затихает, сходя на нет. Он закрывает глаза и молча ждёт. В конце концов, они ждали больше пятнадцати лет. Могут подождать и ещё. Хоть целую вечность. Главное, чтобы Король открыл глаза.